Рыжик
Вскоре рыжик ковылял по дедовскому паркетному полу, тянул глобус со стола и норовил истрепать в клочья научные журналы. Бабка умилялась, дед Гавриил шутливо-сурово грозил пальцем. А молодой отец морщился и не понимал, ради чего все это шапито. Ну, родила себе Валентина, пусть сама и возится. Зачем в семью-то лезть? Как ему с таким приданым, приносимым по воскресеньям, свою жизнь устраивать? Да и Валентина наконец вышла бы замуж, что ли. А то словно надеется на что-то, ждет, что семья у них все-таки нарисуется.
- Леша, мне нужно в больницу лечь. Это ненадолго, не волнуйся. Пожалуйста, пусть Гаврик у тебя это время побудет.
- Ну, раз такое дело, заберем, конечно.
- Леша, спать он любит во фланелевой пижамке с самолетиками. Свет, пожалуйста, не выключай, пока не заснет. Так, что я еще хотела сказать…
- Да ты не волнуйся, с мыслями соберись. Тебя в больнице навещать надо?
- Ну, если придешь, буду рада, - опустила голову Валентина. - Ты главное ничего не приноси, просто приди, - опустила голову и беззвучно заплакала. Потом вздохнула, прекратила плач и деловито напомнила.
- Леша, он по пути в садик задает много вопросов. Глупых, смешных, разных. Это Гаврик так себя успокаивает, очень не любит в садик ходить. Ты на все вопросы отвечай "да", чуть только начнет сомневаться или откажешь ему в чем-то - закатит рев на всю улицу.
В садике у него главный враг Сидоров, вечно дерутся и мутузятся. Можешь смело обещать оторвать Сидорову голову, Гаврик такие обещания очень уважает…
- Леша, чуть не забыла главное. Гаврику положен приз за то, что каждое утро он соглашается идти в садик. Шоколадная конфета, желательно, "Пилот". Так ты ему эту конфету заверни еще в один слой плотной бумаги. Иначе положит в карман и будет пальчонками царапать, мять и давить. Кармашек куртки потом не отстираешь. Так что поплотнее заверни конфету, чтобы не испачкал… Ну, вот вроде и все. Спасибо тебе, Леша.
Алексей вдруг нервно дернулся:
- Ты давай не раскисай, Валюш. Все будет хорошо, справимся мы.
В воскресенье с дедом Гаврилой Гаврик ходил на карусели и соглашался слушать рассказ о птицах северных стран. Бабушка пекла блины, а Гаврик смазывал их маслом и посыпал сахаром. Получалось! Алексей наблюдал за происходящим и испытывал странные чувства к мальчонке, который старательно возил машинку по паркету, сопровождая поездку усиленным "жжж". Смешной он. Рыжий, трогательный и беззащитный.
В понедельник утром Алексей Гаврилович завернул целых две конфеты "Пилот" в три слоя фольги - мужество нужно поощрять, решил он. Положил шоколадное богатство сыну в кармашек курточки, крепко взял за ладошку и повел к месту "экзекуции", где обитали ненавистный Сидоров и строгая воспитательница.
- Па, а Луну можно накрыть мешком, чтобы она ночью не мешала спать? - завел шарманку Гаврик.
- Если мешок большой, да размахнуться посильней, можно, - обнадежил всемогущий и мудрый отец.
- Па, а Сидоров сегодня опять плеваться будет.., - заныл Гаврик.
- Да я этому Сидорову голову оторву, и дедов глобус приставлю, - успокоил всесильный отец.
Гаврик одобрительно закивал. Сидоров с дедовым глобусом вместо головы выглядел гораздо безопаснее.
- Па, а вечером что мы будем делать?
- К маме пойдем. Ей там скучно без нас.
И Гаврик сладко замер.
- Тогда я не буду обе конфеты есть, я ей одну оставлю. Правильно, па?
- Правильно.., сынок.
Наталья Гребнева.