Собака - не человек...

Опять долгая ночь. Сколько ему еще пить эту горькую чашу одиночества? Сегодня снова почувствовать на губе соленый вкус… нет, плакать это не по-мужски! Но что поделать? Душа по каплям вытекает из него каждую ночь. Никто не увидит этих слез, кроме собаки, его верной собаки Шейда.

Если бы не этот лохматый угрюмый пес, он бы уже давно свихнулся. Пусть хотя бы темная тень Шейда встречает его. Хотя бы в этих темных глазах светится любовь и преданность. Он рад ему, он любит его. Да, собака - это не человек, но все же…

В камине тихо догорал огонь. Шейд, примостившись у ног хозяина, смотрел на умирающее пламя. Сколько лет прошло, когда этот лохматый пес в первый раз переступил порог его нынешнего дома?

  Когда-то он был молод, любил и был любим. Он до сих пор помнит во всех подробностях  свою свадьбу, майский вечер, и ощущение крыльев за спиной. Он купил большой загородный дом, чтобы  ей, ему и их будущим детям было просторно жить вместе. Он помнит два светлых года, проведенных с любимой женщиной, помнит почти каждый их день, почти каждый миг. А потом на него словно обрушился страшный сон. Непонимания, упреки, обиды, измены, укоры и уход. Она ушла от него к другому. Он остался один в теперь бессмысленно и даже жестоко большом доме. Первую неделю он даже боялся выходить из него, потому что знал, что не найдет в себе силы вновь войти в огромный пустующий дом, гроб его мечты и счастья.
И вот однажды, пересилив себя и выйдя на улицу, у ворот он увидел щенка с перебитой лапой. В собачьих глазах светилась мольба - не оставить его одного, подарить любовь, дом, крышу. Грязный щенок, выкинутый кем-то, да к тому же побитый, как немой символ его никому ненужной сломанной любви. Он понял, что судьба смилостивилась и подарила того, кто хотя бы отчасти, хотя бы на время скрасит его одиночество.  "Что ж, тебя тоже предали, как и меня, почему бы нам тогда не улучшить жизнь друг другу?" - подумал он.

Он взял его к себе, как смог залечил раненую лапу, выходил. Шейд до сих пор немного хромает. А назвал он его так, потому что Шейд в переводе - "тень". Собака - тень, он сам - тень, да и жизнь его - тень. Так и жили эти две тени вместе в холодном доме. Собака, верно любящая своего хозяина, и хозяин, ищущий утешение в темных преданных глазах.
Но с каждым днем это становилось все невыносимее и тоскливей. Годы уходили, как вода сквозь пальцы, он жил, словно робот. Каждое утро одно и то же - вой будильника, душ, завтрак, работа. Он работал, как проклятый, просто потому что боялся того одиночества, которое сидело почти в каждом углу его пустого дома.

Невеселая жизнь текла по обычному сценарию. Пришел сырой март, таял грязный снег, а печаль и одиночество по-прежнему были жителями этого дома. И вот однажды  в дом вошла женщина. Она заходила в этот дом много лет назад. Это та, которая заставила  его страдать столько долгих, бесконечно долгих лет, беззвучно плакать в подушку столько бессонных ночей.

Он не знал, что делать с таким внезапно навалившимся счастьем. Сколько долгих лет он бережно хранил в себе надежду, что она вернется. Столько бесконечных лет. И вот, словно в сказке, к нему возвращается счастье, к нему возвращается жизнь. Этот дом вновь наполнится счастьем, теплом и уютом, тем, что он так долго ждал, разделяя свое одиночество лишь с черной дворнягой.

Однако среди всепоглощающего света нашлось место и для тени. Она не любила собак, ненавидела их. Она поставила всего одно единственное условие - чтобы Шейда в их доме не было.

Он понимал, что лежит на  чашах весов. На одной та, вместе с которой в его дом вернулась любовь, невероятная радость, счастье, мечта. На другой чаше скромно сидела лохматая тень - черный Шейд. Этот пес был с ним долгие годы ожидания, он делил с ним его холодное одиночество и каждый вечер встречал у порога. Целый день он копил для него всю свою нерастраченную преданность и любовь. И все-таки он был всего лишь собакой, а не любимой женщиной. Собака - это не человек…

Он посадил его в машину и повез. Шейд уже, наверняка, устал от бессмысленных догадок и просто смотрел на мелькающие пейзажи за окном. И вот, наконец, они остановились. Он открыл дверь, не глядя на пса, выпустил  его наружу. Собака вопросительно смотрела на хозяина.

- Понимаешь, бывает такое в жизни, когда нужно между чем-то выбирать, - заговорил он с Шейдом.  - Между тем, что тебе очень дорого. Это очень сложно, но приходится.  Пойми, так нужно. Впрочем, ты не поймешь. Ты долго и верно служил мне. Шейд, ты был моей тенью, которая всегда следует за своим хозяином.  Я никогда тебя не забуду.  Прости. Ты родился на улице, и она позаботится о тебе. Прости, не хочу, чтобы ты видел мои слезы. Прощай, Шейд.
Да кто больше Шейда за эти годы, проведенные с ним под одной крышей, видел все его слезы? К чему стыдиться их, если прощаешься с другом? И кто, как ни друг, должен уметь прощать?

Он отошел на шаг и, повернувшись, пошел к машине. Потеря верного сердца - большое горе, но когда к тебе вернулась прежняя любовь, она все затмевает…

Его счастье длилось недолго. Меньше чем через два месяца она снова ушла. Опять ушла с другим. В этот раз, наверное, навсегда. Он целый день просидел на одном месте перед холодным камином и только под вечер вдруг почувствовал необъяснимое желание выйти из этого проклятого огромного дома на улицу, под летний дождь, который бы смыл с него всю эту нелепость жестоких предательств. Его предали сегодня утром.  А он предал два месяца назад.

Он вышел, почти выбежал во двор. Взгляд метнулся к воротам. Черный всполох… Он не верил своим глазам. Уткнувшись черной мордой в ворота родного дома, среди грязи темным упреком лежал Шейд, черная тень.

Неужели он нашел дорогу домой? Неужели он пришел к нему тогда, когда его снова предали? Он бросился на колени, не придавая значения грязи и лужам: "Шейд, неужели ты вернулся?" Ни звука, ни движения. Черные глаза закрыты. Нет, только не это, не сейчас. Прислушался к сердцу, оно больше не билось. А тело оставалось все еще теплым… Он умер совсем недавно, уткнувшись мордой в родные ворота.

Тот, кого он предал и оставил, пришел к нему, умирая. С ним рядом не было хозяина, с ним рядом не было никого, только дождь. Старый пес умер в одиночестве. Наверно, так умрет и его хозяин. По его щекам текли слезы.

Плакать - не по-мужски… да какого черта! Какой смысл скрывать слезы, когда ты потерял друга? Он прижался к безжизненному телу, уткнулся в слипшуюся мокрую шерсть единственного друга.  И почему он назвал его Шейдом - тенью? Разве это была его тень? Разве в тени могло жить столько благородства, верности, преданности? Сегодня умер его единственный друг, единственное, не предавшее его существо. Собака - не человек…